Величайший воитель из всех, которых когда-либо порождал Египет, был маленьким человеком, едва достигавшим 5 футов и 4 дюймов роста. Средний рост древних египтян был меньше, чем у современных мужчин, но некоторые фараоны, как мы знаем из размеров их мумий, достигали 6 футов, и Тутмос был маловат ростом даже для своего времени. Мы не можем не вспомнить о Наполеоне и обычных психологических штампах, касающихся маленьких мужчин и их огромных амбиций. Штампы тут, однако, едва ли применимы. Не все завоеватели были маленького роста, и немногие мужчины маленького роста были завоевателями. Если поразительные достижения Тутмоса компенсировали его подсознательное ощущение неполноценности или фрустрации, нет нужды искать их источник где-либо, кроме обстоятельств детства царя. Он был, как показала его взрослая жизнь, человеком разнообразных и глубоких талантов. Военачальник, стратег, государственный деятель, администратор — в каждой из этих ролей Тутмос продемонстрировал выдающуюся энергию и способности. Чтобы достичь всего, чего он достиг на протяжении одной человеческой жизни, он должен был быть одним из тех неудобных людей, которые спят всего по четыре часа в сутки, а в часы бодрствования оперируют на верхнем пределе эффективности. Загадка жизни Тутмоса, — которая не была и, возможно, никогда не будет решена, — заключается в контрасте между его пассивной юностью и его вулканической зрелостью.
Он не был страстным человеком; за исключением единственной и понятной вспышки мстительности, когда он пытался истребить память о Хатшепсут, ничто не указывает нам, что он когда-либо позволял своим личным чувствам влиять на политику. К сожалению, физиогномика не дает надежного отражения характера, ибо, хотя мы не можем объяснить, что происходило в голове Тутмоса, мы точно знаем, как он выглядел. Лицо его некрасиво, поскольку его правильность нарушается одной выдающейся чертой. Нос Тутмосидов — такая же безошибочная примета, как подбородок Габсбургов, хотя по контуру выглядит полной противоположностью. Тутмос III превзошел своих предшественников в размерах носа, как и во всем остальном, и носил его так же гордо, как Сирано де Бержерак.
Случилось так, что мы имеем необычно детальные записи, касающиеся военных подвигов завоевателя. Основным источником является длинная надпись, которую мы назовем «Анналами Тутмоса III». Она начертана на стенах коридора, окружающего святая святых храма в Карнаке, и сегодня ее может прочесть любой посетитель, умеющий дешифровать иероглифы. Надпись, высеченная на камне, была скопирована с оригинала, написанного, вероятно, на коже человеком по имени Танини. В своей гробнице Танини с гордостью сообщает, что он сопровождал Тутмоса III в его военных походах и записывал его победы, которые он одерживал в каждой стране, выражая их на письме, в
соответствии с фактами. Он был, очевидно, официальным военным историком или армейским писцом, и именно ему мы обязаны знаменитым рассказом о битве при Мегиддо, с которого начинаются «Анналы» Карнака. Но человек, который надзирал за работой над копией, был жрецом, которого интересовали главным образом не битвы, но трофеи, добыча, немалая доля которой попала в храм. Продолжаясь, «Анналы» постепенно вырождаются в прозаический список трофеев, и только соблазнительные намеки говорят о великих битвах и блестящей стратегии. К счастью, мы имеем и другие источники. Самым полезным из них оказалась найденная в его гробнице автобиография солдата по имени Аменемхаб, уступавшего в доблести только самому царственному воителю. В недавние годы в Нубии и в Арманте были найдены и другие надписи, говорящие о подвигах Тутмоса Великого.